.png)
Мордехай Юшковский
Еврейский поэт Мендл Лифшиц писал:
И множество бумаг проникновенно
Нехитрый замысел хранит внутри:
Уж если ты вошёл – дверь затвори,
Уходишь – погаси свечу смиренно.
А я бы право дал другой идее.
Иначе мыслить ты со мной рискни:
Вошёл – и дверь пошире распахни,
Уходишь – пламя разожги сильнее. (перевод с идиш – Яэль Боес)
Наверное, не так много в этом мире людей, которым суждено зажечь пламя в душах своих друзей и последователей, оставить духовный свет в сердцах своих учеников, будоражить память и сознание, даже спустя много лет после их ухода в вечность. Несомненно, одной из таких впечатляющих личностей был мой «мори-вэ-рабби» (учитель и наставник) профессор Гершон Вайнер, чей столетний юбилей приходится на апрель 2022 года.
Я не раз думал: ведь в моей жизни было много учителей, у которых я черпал знания «мит телер ун мит лефл» (тарелкой и ложкой), и чьи имена с благодарностью храню в памяти. Но Гершон Вайнер был единственным из всех, кого я вспоминаю изо дня в день, кого не перестаю цитировать на каждом шагу, чей образ вечно живёт в моём сердце, чей голос звучит в ушах, не только голос, но даже интонация. Напрашивается вопрос: чем он меня так «зацепил»? Ответ на этот вопрос сложен и неоднозначен, потому что Вайнер сам состоял из множества противоречий, которые странным образом уживались в нём. В еврейском мире у него было много преданных друзей, но и не меньше заклятых врагов, много почитателей, но и немало противников, одно лишь было несомненно — общение с ним никого не оставляло равнодушным. Он притягивал людей как магнит, поражал их своим острым умом и проницательностью, даже если они не соглашались с ним.
Моё знакомство с Гершоном Вайнером произошло заочно. Я хорошо запомнил дату — 10 мая 1989 года. Тогда я работал в редакции московского журнала на идише «Советиш Геймланд». «Перестройка» шла полным ходом, и в редакцию, располагавшуюся в самом центре Москвы, часто приходили молодые евреи из разных провинциальных городов. Каждый из них рассказывал, что в его городе образовалась группа молодых людей, желающих изучать идиш и через идиш приблизиться к своим национальным духовным корням. В то время как вся страна была завалена учебниками иврита, на каждом шагу действовали нелегальные и полулегальные ульпаны, где активно преподавали иврит, люди, настроенные на изучение идиша, чувствовали себя осиротевшими. Предпринимались попытки установить контакты с зарубежными организациями, занимавшимися культурой идиш с тем, чтобы получить от них учебные материалы, музыкальные кассеты и материалы для чтения.
В это время редакцию также посещали и евреи из-за границы, приехавшие в Москву. Так, 6 апреля 1989 года туда пришёл убеждённый идишист из Брюсселя, член Всемирного совета по культуре идиш, Дов Либерман. После того, как между ним и бессменным главным редактором «Советиш Геймланд» Ароном Вергелисом разразился скандал (очень частое явление в подобных случаях), я договорился с Довом Либерманом о встрече вечером того же дня. В беседе я описал ему нелёгкую ситуацию, в которой оказались молодые люди, стремящиеся изучать язык и культуру идиш, на что Дов, не долго думая, ответил: «Я знаю, кто сможет вам помочь. Это профессор Гершон Вайнер, заведующий кафедрой идиша в университете Бар-Илан. Запишите его номер телефона».
Примерно спустя месяц, 10 мая, я позвонил по номеру, который помню до сегодняшнего дня. В Израиле как раз отмечали День Независимости. Услышав в трубке мужской голос из Иерусалима, я выпалил на одном дыхании:
– Профессор Вайнер, я звоню из Москвы, хаг самеах (весёлого праздника)!
После растроганного сдавленного молчания, которое длилось несколько секунд, я получил странный ответ:
– Вы уверены, что говорите из Москвы? И вы не побоялись поздравить меня с израильским праздником?
– Да, я уверен... Я говорю от имени десятков, а возможно и сотен молодых евреев со всего Советского Союза. Мы в некотором смысле «сироты»… , потому что, в отличие от тех, кто изучает иврит, у нас нет ни малейшей поддержки от кого бы то ни было. Если вы найдёте возможность приехать сюда, в Москву, мы соберём десятки потенциальных преподавателей идиша из разных городов и проведём первый за последние полвека семинар для учителей идиша в Советском Союзе.
– Сколько таких преподавателей вы сможете собрать? — спросил Вайнер спокойным деловым тоном.
– Я думаю, около пятидесяти, — ответил я, заглянув в записную книжку с адресами и телефонами идишистов со всей страны.
Спустя годы, описывая тот телефонный разговор в книге своих воспоминаний, профессор Вайнер написал: «В тот момент я вспомнил поговорку моего отца: говорят — пятьдесят, подразумевают — тридцать, а если будет десять, разве плохо?»
То, как был организован и проведён этот знаменательный семинар — интересная тема для отдельной статьи, но после того телефонного разговора профессор Вайнер сделал калькуляцию предложенного мной мероприятия, сел за телефон, обзвонил семерых меценатов из разных уголков мира и заразил их своим энтузиазмом и ощущением причастности к чему-то исторически важному. За час времени он сумел собрать немалую сумму для проведения этого семинара.
10 июля 1989 года он и три других преподавателя кафедры идиш университета Бар-Илан прибыли в московский аэропорт Шереметьево. Через пару часов они вошли в класс нелегально снятой для этого мероприятия обычной московской средней школы, где их ожидали пятьдесят шесть потенциальных учителей идиша из восемнадцати городов — от Вильнюса и Бельц до Челябинска и Новосибирска.
Профессор Вайнер выпрямился во весь рост и произнёс дрожащим голосом: «Братья и сёстры, давайте благословим «Шеhахияну[1]»...» Это был один из самых трогательных эпизодов в моей жизни. В то мгновение в классе не осталось ни одного сухого глаза. Впервые в центре Москвы израильский профессор, говоривший на идише, обращался к сердцам тех, кто, несмотря на все трудности и тернии, тянулся к еврейскому слову, испытывал страстное желание жадно впитывать в себя всё, что связано с еврейской культурой. Даже через много лет участники того события хорошо помнили этот удивительный момент. Так начался первый еврейский семинар в Советском Союзе после почти полувекового застоя в области еврейского образования и культуры. Семинар продлился целый месяц.
Назавтра профессор Вайнер предложил организовать для него публичную лекцию на идише для широкой аудитории впервые после десятилетий еврейского молчания. Невероятными путями членам «Игуд а-морим ле-иврит»[2], удалось на пару часов получить зал кинотеатра «Буревестник» в центре Москвы. Насколько я помню, кинозал был рассчитан примерно на четыреста мест. До сих пор неясно, каким образом новость молниеносно разлетелась по Москве, и в зал втиснулось людей вдвое больше, чем было сидячих мест. Мало того, что негде было сесть, так еще и стоять было тесно. Профессор Вайнер вышел на сцену и торжественно произнес на идиш: «Братья и сестры из Москвы, я привёз вам привет из Иерусалима…» После этих слов зал просто взорвался шквалом аплодисментов, не прекращавшихся длительное время. В своих воспоминаниях Вайнер в типичной для него шутливой манере заметил: «Никогда в жизни я не получал таких аплодисментов после лекции, как тогда, в Москве, перед лекцией». А тема той его публичной лекции была: «Тоска по Сиону в литературе на идиш».
Перед окончанием семинара Гершон Вайнер собрал около десяти молодых идишистов и предложил им: «Если вы приедете в Израиль, придёте на нашу кафедру в Бар-Илане и пообещаете не заниматься ничем другим, а полностью посвятите себя академическому обучению, то я обязуюсь обеспечить вас стипендиями, позволяющими спокойно учиться и не заботиться о побочном заработке».
Через двадцать дней после этого разговора, 31 августа 1989 года, я прибыл в Израиль, а 3 сентября пришёл в Бар-Илан, где меня ждал первый чек с обещанной стипендией. Следует отметить, что из всех обещаний, которые я получил накануне моей алии, это было единственное, которое осуществилось. И только благодаря этой стипендии я получил возможность учиться на кафедре идиш, вплоть до присвоения мне докторской степени.
В феврале 1990 года профессор Вайнер взял меня с собой в поездку в Майами, где проходил ежегодный форум друзей и меценатов кафедры идиш в Бар-Илане. Там я подробно рассказал о семинаре, состоявшемся в Москве за полгода до того, и вообще о еврейском движении в Советском Союзе. После этого мероприятия нас с Вайнером пригласила на ужин приятная пара Шмуэль-Абба и Зисл Клурман. Абба Клурман родился на Волыни, был преданным ревизионистом, в молодости был одним из руководителей движения Бейтар[3], во время Второй мировой войны воевал в партизанском отряде, а позже и в регулярной армии. В молодости он получил ивритское сионистское образование. В тот вечер он спросил меня на своём сочном волынском идише:
– Я с интересом прослушал ваше выступление, но один момент мне не совсем понятен. Теперь, когда, наконец, открылись ворота Советского Союза, и тысячи евреев смогут сделать алию, изучать иврит и разговаривать на нём, зачем вам нужно их поощрять к изучению идиша???
– Ситуация не столь однозначна, какой кажется на первый взгляд, — ответил я, — у тех, кто хочет выехать в Израиль и учить иврит для практических целей, сегодня нет с этим проблем в Советском Союзе. Натив и Сохнут наполнили всю страну учебниками, действуют сотни ульпанов, есть достаточное количество преподавателей иврита. Но надо помнить, что в той стране выросло уже три поколения евреев, совершенно оторванных от всего национально-еврейского. Большинство из них абсолютно ничего не знает о еврейской традиции, не имеет ни малейшего представления как открывается дверь в синагогу. В культурном и языковом аспектах они полностью ассимилированы, и единственная тонкая нить, связывающая их с еврейством, — это несколько слов, которые они слышали на идише: песня на идише , которую пела бабушка, или поговорка на идише, которую говорила мама, еврейские названия некоторых традиционных блюд, и это всё... И если мы хотим найти путь к сердцам советских евреев, к их чувствам, то это возможно, в основном, через идиш.
Абба Клурман внимательно выслушал меня, но остался при своём мнении... Спустя несколько месяцев они с женой посетили Израиль и снова пригласили нас с профессором Вайнером на ужин. Клурман сказал: «Вы помните наш разговор в Майами? Я хорошо запомнил, что вы тогда рассказали, и отправился в путешествие по Советскому Союзу. Я посетил несколько крупных городов, встретился со многими евреями, и после этой поездки я убедился, что вы-таки были правы. Поэтому я теперь хочу основать Институт Клурмана по изучению идиш и идишкайт в Восточной Европе, который будет проводить ежегодно такие же семинары, как вы это сделали в Москве».
С тех пор мы с профессором Вайнером провели семнадцать таких семинаров, в которых приняли участие около 1300 молодых людей со всех уголков Восточной Европы. Многие из них продолжили заниматься идишем профессионально и стали учителями идиша, исследователями, журналистами, певцами, артистами. В последующие годы семинары проводились не только в Москве, но и в Киеве, Одессе, Кишинёве, Виннице, Варшаве.
* * *
Профессор Гершон Вайнер как преподаватель — это особая тема. Его методика отличалась от обычной академической системы преподавания. Ему важно было не просто говорить о литературе, а изучать саму литературу, строго придерживаться текста, детально разбирая и понимая даже самые маленькие нюансы. Мне помнится, как один профессор однажды упрекнул его за то, что это — система хедера, а не университета, на что Вайнер с гордостью ответил: «Вы наверняка думаете, что меня обидели ваши слова? Наоборот, это для меня величайший комплимент. На протяжении веков еврейский народ выработал потрясающий метод обучения, который действует безупречно. Разбудите ночью любого, кто учился когда-то в хедере и попросите его процитировать стих из Хумеша (Пятикнижия), — он вам наверняка повторит его, а вот если вы попросите привести цитату из какого-то программного произведения того, кто изучал литературу в современном университете, то вряд ли получите ожидаемый ответ».
Гершон Вайнер родился в 1922 году в местечке Видз (ныне Беларусь), в детстве переехал с семьей в Торонто, позже в Нью-Йорк. Он получил смиху (диплом) раввина консервативного движения, а затем и докторскую степень в области еврейского образования. Не случайно его называли «Мистер Идиш». В Нью-Йорке он руководил еврейским учительским семинаром, был не только активным участником еврейской культурной деятельности, но и практически осуществил множество проектов на благо идиша. Так, например, он был одним из инициаторов издания «Большого словаря языка идиш» и лично собрал значительную часть финансовых средств для этого проекта. Будучи убеждённым сионистом, он вместе с семьёй переехал в Израиль после Шестидневной войны. В 1982 году он основал кафедру идиша в Университете Бар-Илан, в 1990-х руководил курсами усовершенствования учителей идиша при Министерстве образования в Тель-Авиве. В 1994 году при педагогическом колледже Левински в Тель-Авиве он открыл курс по переквалификации педагогов – олим из бывшего СССР в качестве преподавателей идиша. В 1995 году он был избран председателем Всемирного совета по культуре идиш и в этом качестве осуществил множество важных проектов в области еврейской культуры и образования.
Гершон Вайнер обладал как широким религиозным образованием, так и всесторонним знанием светской еврейской культуры, и эта связь между двумя субстанциями привела его к глубокому убеждению в том, что идиш неотделим от идишкайт. Это был важнейший принцип в его педагогической и академической деятельности — показать, что без досконального знания еврейской традиции можно просто не понять многих вещей, как в еврейском фольклоре, так и в литературе на идише, что еврейский секуляризм тесно связан с еврейской традицией и религиозным мировоззрением. Поэтому каждая его лекция по литературе была обильно наполнена понятиями из еврейского образа жизни и еврейского Знания.
Ещё один важный момент в подходе профессора Вайнера к изучению языка и культуры идиш — это нетерпимость к излишней академизации идиша. Он считал, что весь культурный комплекс на этом языке выражает целую гамму чувств. Интеллектуальный анализ никогда не входил у него в противоречие с эмоциональным наполнением того или иного произведения. В его методике мысль и чувство шли рука об руку и дополняли друг друга. При этом всё у него было густо приправлено сочным еврейским юмором. Благодаря этому стилю преподавания студенты выходили после каждого урока с искоркой в глазах, с энтузиазмом и чувством приподнятости в сердце.
Вайнер часто цитировал фразу из выступления И.-Л. Переца на черновицкой конференции по идишу в 1908 году: «Мало говорить на идише, на идише нужно иметь что сказать». В этом предложении была заложена идейная основа его деятельности. Другими словами: изучение языка и культуры идиш имеет смысл только в том случае, если оно зиждется на системе мировоззренческих принципов, таких как: единство светской и религиозной идишкайт, понимание роли идиша в самоопределении современного еврея, подчеркивание важнейших национальных ценностей, как, например, извечная сакральная связь между народом Израиля и землёй Израиля, понимание взаимной ответственности между индивидуумом и коллективом (общиной) в еврейской традиции.
Один из подобных тезисов возник у профессора Вайнера, благодаря случайной встрече на улице. Он жил в Иерусалиме и любил часто и подолгу гулять по городу. Во время одной из таких прогулок его остановил пожилой еврей и спросил:
– Вы профессор Вайнер из Бар-Илана?
– Да, а кто вы?
– Вы тот самый Гершон Вайнер, который был деканом Еврейского учительского семинара в Нью-Йорке, а затем здесь, в Израиле, секретарем Академии языка иврит?
– Да, — удивился Вайнер, — откуда вы так хорошо меня знаете?
– Я, как и вы, американец, — сказал пожилой человек. — И я пошёл на наше кладбище «Эрец а-хаим» (кладбище американской консервативной общины, расположенное недалеко от Бейт-Шемеша), чтобы купить себе место. Мне было любопытно узнать: после ста двадцати лет кто будет моим соседом? Когда я поинтересовался в конторе кладбища, мне сказали, что есть такой Гершон Вайнер, раввин и профессор, и я навёл о вас справки.
– Просто так наводили справки? — Вайнер рассмеялся. — Какова была ваша цель?
– Скажите мне, профессор, — продолжал еврей, — когда мы будем там после ста двадцати лет лежать по соседству, и у нас будет полно свободного времени, на каком языке мы будем с вами разговаривать — на английском или на иврите?
– А почему не на идише? — совершенно естественно спросил Вайнер.
Тут глаза еврея наполнились слезами, и он буквально стал кричать:
– На идиш нет, ни в коем случае!!! Б-г не любит идиш!
– Что за глупости вы несёте? Почему? — недоумённо спросил Вайнер.
– Конечно он ненавидит идиш. Смотрите, что он сделал с миллионами, которые жили и говорили на идише, — выпалил старик и ушёл.
Профессор Вайнер вернулся домой совершенно потрясённым, рассказал жене о случайном разговоре на улице и добавил: «Я хочу написать эпитафию, которая должна быть начертана на моём памятнике. Эта эпитафия должна быть моим ответом этому еврею…» Он закрылся в своем кабинете и спустя какое-то время вышел оттуда с листом бумаги, на котором было написано:
Ламад, лимед
Ве-кием бе-аhава
Морешет авот
Бе-лашон а-кодаш
У-ве-лашон а-кдошим.
Изучал, преподавал
И воплощал с любовью
Наследие предков
На святом языке
И на языке святых мучеников.
После той встречи Гершон Вайнер сформулировал ещё один важный принцип своей деятельности, который также послужил ответом всем скептикам, спрашивавшим: «Почему идиш? Кому сегодня нужен идиш?»
Ответ был таков: «В память о них, о тех миллионах евреев, которые с идишем на устах ушли в свой последний путь, издали последний предсмертный крик, прежде чем были сражены нацистской пулей или отравлены газом. Идиш – это единственное ЖИВОЕ, что осталось от них. Невозможно увековечить память о жертвах Холокоста, и в то же время предать забвению их язык и те сокровища, которые на нём созданы».
Как упоминалось ранее, я почти ежедневно цитирую своего учителя Гершона Вайнера. Я постоянно пользуюсь Хрестоматией литературы идиш и другими учебными материалами, которые он подготовил, стараюсь идти по его стопам в моей работе, и изо дня в день благодарю судьбу за то, что она свела меня с этим гигантом, мыслителем, благословенным учителем, созидателем, а, главное, «а МЕНЧ» (ЧЕЛОВЕКОМ).
[1] Благословение, которое произносят перед исполнением какой-либо заповеди в праздники, или при свершении какого-то важного события. [2] Ассоциация учителей иврита, при которой также действовала секция идиша во главе с Шломо Громаном. [3] БЕТА́Р (Бейтар, аббревиатура от Брит Иосеф Трумпельдор — Союз имени Иосефа Трумпельдора), молодежная сионистская организация ревизионистского толка, создана в Риге в 1923 г.
© Любое использование либо копирование материалов или подборки материалов сайта допускается лишь с разрешения редакции сайта и только со ссылкой на источник: www.yiddishcenter.org